Латвийские Хроники

"4 декабря 1937 года на пароходе «Феликс Дзержинский» Э.П. Берзин отбыл из Магадана в отпуск. Рассказывают историю, что когда он подошел к трапу, часовой неожиданно для всех остановил его и потребовал предъявить документы. «Берзин спокойно достал документы и поблагодарил часового за хорошее несение службы. Возглас вохровца неприятно задел провожающих. Многим показалось тогда, что провожают они своего директора не в отпуск, а насовсем» (М.П. Белов, там же).
19 декабря он был арестован, снят с поезда недалеко от Москвы, на ст. Александров как «организатор и руководитель колымской антисоветской, шпионской, повстанческо-террористической, вредительской организации» и помещен в Лефортовскую тюрьму.
18 апреля 1938 года газета «Советская Колыма» опубликовала решение партийной комиссии при Политуправлении Дальстроя об исключении из рядов партии Э.П. Берзина и 21 его соратника. В газете также была напечатана статья О. П-вой «Борьба с троцкистско-бухаринским охвостьем не закончена. Ни малейшего ослабления бдительности!».
1 августа 1938 года Военной коллегией Верховного суда СССР «за измену Родине», «подрыв государственной промышленности», «совершение террористических актов», «организационную деятельность, направленную на свержение существующего строя», Эдуард Петрович Берзин был приговорен к высшей мере уголовного наказания.
Осенью 1938 года была арестована Эльза Яновна Берзина и была приговорена к 8 годам ИТЛ как жена изменника Родины.
Э.П. Берзин реабилитирован 4 июля 1956 года.
В 1989 году к 50-летию Магадана перед зданием горисполкома установлен бюст первого директора Дальстроя (скульптор А.В. Семенов). Годом раньше на здании магаданской школы №15 появилась мемориальная доска в честь Э.П. Берзина."

- Вкратце освежили биографическую информацию, а теперь, как любит восклицать Якубович на Поле Чудес", - "Автомобиль!".

Par sociālistiskiem Tālajiem Ziemeļiem
Jauni dokumenti uzticamā Oktobra gvarda Eduarda BĒRZIŅA 80. dzimšanas dienā.

Enciklopēdija vēsti: viņš bija militārs un saimniecisks darbinieks, kurš izglītību guvis gan Cēsu pilsētas skolā, gan Vācijā, Freiburgas mākslas skolā, gan Berlīnes Mākslas akadēmijā un savu mūžu ar Padomju Savienības Komunistisko partiju saistījis kopš 1918. gada . . .
Pirmajam pasaules karam sākoties, Eduards Bērziņš devās uz fronti un pēc Oktobra revolūcijas jau komandēja Latviešu strēlnieku divīzijas 1. vieglās artilērijas divizionu. Satraucošiem notikumiem bagāts viņa dzīvē bija 1918. gads, kad Eduards Bērziņš piedalījās «kreiso» eseru dumpja apspiešanā Maskavā un Lokarta sazvērestības atklāšanā un likvidēšanā. Pilsoņu kara laikā viņš Rietumu, Dienvidrietumu un Austrumu frontēs cīnījās pret baltgvardiem, bet pēc tam turpināja veikt savu kaujinieka uzdevumu valsts drošības orgānos.
30. gadu sākumā šis varonīgais cilvēks pārgāja miera darbā — vadīja Višeras celulozes un papīra kombināta celtniecību Ziemeļurālos, mazliet vēlāk — lielo celtniecības trestu «Daļstroj». Šodien, balstoties uz daudziem jauniegūtiem materiāliem, publicējam vēsturnieces G. Grozovas rakstu tieši par šo Tālo Ziemeju periodu Eduarda Bērziņa dzīve, kurš mūsu lasītājam palicis varbūt mazak izgaismots.
Magadanu, kas pilsētas nosaukumu ieguvusi tikai 1939. gadā, no Rīgas šķir ne vien prāvā gadu starpība, bet arī tūkstošiem kilometru, daudz garuma un platuma grādu, klimatisko joslu un pavisam dažādie dzīves apstākļi. Tā ir pilsēta Tālajos Ziemeļos. Un tomēr tā mums nav nemaz tik tāla: Magadanas rašanās visciešākā kārtā saistīta ar rīdzinieka Eduarda Bērziņa vārdu.
. . . Jaunajai Padomju valstij bija vajadzīgs zelts. Jā. arī no šī metāla daudzējādā ziņā bija atkarīgs, kā izdosies īstenot valsts industrializācijas plānus, izpildīt pirmos piecgades uzdevumus. Bija vajadzīgs daudz zelta.
Tālajos Ziemeļos Kolimas upes baseina zemē tas gulēja. Gulēja pasakainas zelta bagātības. Tās bija jāiegūst. Arī tagad, izmantojot mūsdiena tehniku un dzīvojot labi iekārtotos namos, nav viegli strādāt mūžīgā sasaluma joslā. Bet toreiz nokļūt līdz Kolimai vien jau bija varoņdarbs. Taču vajadzēja. Vajadzēja veikt vēl vairāk — apmesties tur uz dzīvi un radīt rūpnieciskas ieguves vietas.
1931. gada novembrī valdība pieņēma lēmumu par Tālo Ziemeļu celtniecības tresta dibināšanu. Un par tā pirmo direktoru iecēla Eduardu Bērziņu (skat. attēlā, pirmpublicējums) — cilvēku, kas jau bija uzkrājis pieredzi vienā no lielākajām pirmās piecgades jaunceltnēm, būvējot celulozes un papīra kombinātu.
Visu savu neatlaidību un enerģiju viņš tagad ziedoja zelta Kolimas apgūšanai. Sešus gadus vadīja zelta raktuvju celtniecību un darbu. Par valdības uzdevuma sekmīgu Izpildi saņēma augstāko apbalvojumu — Ļeņina ordeni.
Gatavojoties Eduarda Bērziņa 80 gadu Jubilejai, Latvijas PSR Vēstures muzeja līdzstrādnieki uzmeklēja viņa paziņas, darba biedrus, to tuviniekus un ieguva retus un interesantus dokumentus.
Lūk, gadu gaitā nomelnējis tvaikoņa «Sahalīna» fotoattēls. Šis kuģis 1932. gada 4. februārī Kolimas pionierus atveda uz Nagajevas jomu. Kad «Sahalīna» atstāja Vladivostokas ostu, lai dotos uz ziemeļiem, navigācijas sezona jau beidzās. Japāņu un Ohotskas jūru klāja ledus. Talkā nāca ledlauzis «Litke», kas tad ari atveda «Sahalīnu» līdz Naģajevas jomai. Pavadījuši divdesmit piecas dienas grūtajā ceļā, drosminieki sasniedza jauno darba vietu. Ekspedīcijas dalībnieki uzcēla teltis un saplākšņa barakas. Uz laiku vajadzēja aizmirst elementārās ērtības — visu, kas šķiet nepieciešams «civilizētam» cilvēkam.
Tūliņ arī sāka celt Magadanas ciematu. Tas kļuva par štābu, no kura sākās uzbrukums Tālajiem Ziemeļiem . . . Daudzos attēlos mēs tagad skatām pirmās ēkas Magadanā, tās apkārtni, Gertnera līci un ceļu uz to. Vēlāk šo ceļu nosauca Eduarda Bērziņa vārdā.
Kolimas apgūšanas pirmo gadu vēsturē īstus varoņdarbus veica daudzi automašīnu un traktoru vadītāji, ģeologi, zelta raktuvju strādnieki. Mašīnām un traktoriem vajadzēja braukt bez ceļa, pa purviem un stigām, kur vēl nebija izlauzti celmi, pa vairāku metru biezu sniegu, nereti arī briesmīgā aukstumā, kad spirta stabiņš termometrā noslīdēja līdz mīnus 60 grādu iedaļai.
1918. gadā par piedalīšanos Lokarta sazvērestības atklāšanā Eduardu Bērziņu apbalvoja ar Sarkanā Karoga ordeni un zelta zobenu, bet Nadežda Krupskaja viņam uzdāvināja mašīnu «Rolls-Royce» (skat. attēlā, pirmpublicējums). Šo automobili viņš aizveda uz Magadanu un ar to braukāja uz raktuvēm. Kādā fotoattēlā redzama vecmodīga automašīna ar spieķa riteņiem. Tas ir tas pats E. Bērziņa «Rolls-Royce», kuram līdzās stāv šoferis Jānis Krūmiņš un Tālo Ziemeļu celtniecības tresta direktors.
Magadanā toreiz katrs strādāja par trim, un atpūtas brīži iznāca ļoti reti. Taču vienu no tiem fiksējis fotoattēls. Redzam Eduardu Bērziņu kultūras un atpūtas parkā. Kopā ar viņu — Roberts Apīnis, bijušais Latviešu strēlnieku divīzijas komisārs. Magadanā viņš bija žurnāla «Kolima» atbildīgais redaktors.
Mūsu priekšā arī viens no šī izdevuma numuriem, ko saglabājusi R. Apīņa sieva Zelma Draudiņa-Apīne. Tas veltīts galvenokārt Tālo Ziemeļu celtniecības tresta piecu gadu pastāvēšanai, pirmajiem rezultātiem un sasniegumiem Magadanas celtniecībā un Kolimas bagātību apgūšanā. Žurnālā aktīvi līdzdarbojās ari Eduarda Bērziņa sieva fotokorespondente Elza Bērziņa, kuras vārds lasāms zem dāudziem attēliem.
Tajā laikā Kolimā sāka iznākt arī laikraksti. Kādā «Kolimas» fotoattēlā redzama šejienes pirmās iespiestās avīzes «Oročelo-Evenskaja Pravda» redakcijas kolēģija, kuras vidū — Kārlis Ezerietis-Kalniņš. Nesen apmeklējām viņa sievu Mariju Ezerieti-Kalnlņu, kas tālajā Kolimā dalījās ar vīru visās grūtībās.un priekos.
. . . Tā mūsu rokās no daudziem atsaucīgajiem cilvēkiem, kam dārga gan Eduarda Bērziņa dzīve, gan vispār mūsu tautas vēsture, nonāca pirmā ranga valsts drošības komisāra Deribasa apsveikums Tālo Ziemeļu celtniecības tresta direktoram E. Bērziņam sakarā ar tresta plecu gadu pastāvēšanu, materiāli par Lielās Oktobra sociālistiskās revolūcijas gadadienas svinībām Magadanā 1936. gadā un citi saistoši dokumenti . . .
Kolimas apgūšanas piecgadu plāns, partijas un valdības uzdevums tika izpildīti. Tālais novads sāka dot produkciju un kļuva mūsu zemei par ļoti nozīmīgu valūtas cehu. Nenoliedzami lieli nopelni visā šajā darbā, kas līdzinājās patiesai cīņai, bija Eduardam Bērziņam — nesamierināmajam un dedzīgajam cīnītājam par Ļeņina idejām, par partijas un visas tautas lietu.

G. Grozova,
Latvijas PSR Revolūcijas muzeja nodaļas vadītāja.
«Cīņa», №32
7. februārī 1974. gada.

https://www.gazeta.ru/auto/2015/04/22_a_6651293.shtml

http://www.lomakovka.ru/Rolls-Royce-1915.html

http://dmpokrov.livejournal.com/400177.html

http://mgorki.ru/published-works/249-2014-07-10-18-34-24

maksim_kot

Увлечение Вольдемара Андерсона живописью началось еще в Риге, где он учился в Рижской городской художественной школе. Продолжению занятий помешала Первая мировая война. В 1915 году его призвали в армию — в 7–й латышский стрелковый полк.

В составе Сводной роты латышских красных стрелков уже в ноябре 1917 года он оказался в Петрограде и приступил к службе по охране Смольного дворца, где располагалось первое советское правительство. Но и здесь Андерсон нашел возможность совершенствоваться в живописи в студии у Николая Рериха.

Когда в марте 1918–го правительство переехало из Петрограда в Москву, его сопровождал уже Сводный батальон латышской охраны Совета народных комиссаров. Латышам, как и в Петрограде, было доверено охранять членов правительства и самого Ленина.

Среди латышских стрелков оказалось немало талантливых молодых художников. Будучи расквартированными в Кремле, они почти сразу организовали художественную мастерскую, так называемую студию искусств, которой руководил Вольдемар Андерсон.

А в конце 1918 года латышские стрелки, которые занимались в студии, устроили в Кремле первую выставку своих работ. В итоге три латышских художника — Карл Вейдеман, Карл Иогансон и Вольдемар Андерсон были откомандированы в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.

Из среды красных латышских стрелков вышел впоследствии известный художник–плакатист, родоначальник советского плаката Густав Клуцис. Андерсон, кстати, совмещал службу в кремлевской охране и руководство студией искусств до 1922 года.

Но был он не только художником. Андерсон серьезно увлекся фотографией. Он снимал и пейзажи, и портреты, и просто картинки повседневной жизни Кремля, Москвы и Латышской трудовой коммуны.

Говорит Сергей Девятов, советник директора Федеральной службы охраны РФ, доктор исторических наук, профессор исторического факультета МГУ:

— Служба латышских стрелков в Кремле — большая и интересная тема. Это подразделение отличалось дисциплиной, высокой боеспособностью и фанатичной преданностью делу революции. Именно поэтому им в самый сложный период революции и Гражданской войны была доверена охрана высших органов государственной власти молодой советской республики.

Напомню, что в ноябре 1917 года в Петрограде Ленин принял представителей латышских стрелков, и именно они охраняли и Смольный, и кабинет Ленина. С 1919 года их постепенно стали заменять кремлевскими курсантами. Кстати, из латышских стрелков происходил и комендант Московского Кремля в 1920–1935 годы Рудольф Петерсон, который служил в 7–м Бауском латышском полку. Его расстреляли раньше, чем Вольдемара Андерсона, в августе 1937 года. Он проходил по сфабрикованному «кремлевскому делу» и обвинялся в принадлежности к контрреволюционной организации…

Вольдемар Андерсон служил в Кремле до 1922 года, а потом окончательно вернулся к учебе и занятиям творчеством. Он поступил в Высшие художественно–технические мастерские (ВХУТЕМАС), которые окончил по классу Константина Коровина в 1924 году.

В. Андерсон. Портрет летчика.

Андерсон писал портреты, исторические сюжеты, картины в стиле социального реализма, ландшафты и натюрморты. Работал в графике, книжной графике, плакате, сценографии. В 1925 году Андерсон вступил в члены Ассоциации художников революционной России. Стал профессором ВХУТЕМАСа.

Как представитель малой народности в составе СССР Андерсон входил в члены Латышской трудовой художественной коммуны, в которой числились и представители авангарда. Посещал латышское просветительское общество «Прометей».

Именно участие в деятельности «Прометея», а точнее, имевшейся при нем «контрреволюционной фашистской террористической организации», и вменили в вину художнику при аресте в 1937 году. Он был репрессирован одним из первых, а в 1938 году была практически уничтожена вся Латышская коммуна, связанная с «Прометеем».

Наиболее признанными из числа расстрелянных в 1938 году художников–латышей были живописцы Александр ДРЕВИН и Карл Вейдеман; плакатист, живописец, график Густав Клуцис; скульптор–монументалист Ян Калнинь и, конечно, сам Вольдемар Андерсон. Все они, а также еще двенадцать художников–латышей были расстреляны на Бутовском полигоне.

Каких только нелепостей не встретишь в следственных делах художников! Например, В. Якуб под предлогом написания картины «Латышские стрелки в Кремле» якобы собирался совершить теракт. Ему вменялось также создание повстанческих групп на Кавказе в колхозе «Красный стрелок», где находились база отдыха и подсобное хозяйство общества «Прометей».

Художника П. Ирбита вынудили «сознаться», что он «выпускал антисоветские по своему содержанию картины». К. Мейкул провинился уже тем, что проживал на улице Горького, в доме № 64 — в «зоне особого обслуживания». Ему же, бывшему красному стрелку 1–го латышского дивизиона, члену партизанского батальона Октябрьского района Москвы, а кроме того, помощнику прокурора Московской областной прокуратуры, инспектору РКК–РКИ, приписывалось намерение стрелять в членов Политбюро со сцены Большого театра.

Были сфабрикованы десятки совершенно нелепых обвинений, в том числе и по делу Вольдемара Андерсона. Но их оказалось достаточно, чтобы судом «тройки» всех художников приговорили к расстрелу. А с исполнением приговора в те годы, как известно, не тянули…

В.Андерсон. Шелко-красильный цех.

Память о Вольдемаре Андерсоне все же удалось сохранить. Вот что рассказал нам один из организаторов выставки, посвященной творчеству этого художника и фотографа, председатель правления некоммерческого партнерства «Центр содействия развитию и поддержке национальных традиций, культуры и искусства «Связь времен», президент Европейского союза паратхеквондо Александр Шллычков:

— Я много времени провожу в Риге и, собственно, там начал интересоваться причинами распада Советского Союза, тем, почему стал возможен развал такой мощной политической системы. У меня все началось с увлечения историей, желания сопоставить какие–то исторические факты, проанализировать их. И в ходе такого погружения я случайно вышел на художника Вольдемара Андерсона. Его работы, а он известен прежде всего как живописец, выставлялись в Государственном музее современной истории России, бывшем Музее революции, Музее Вооруженных сил и других. Также его картины имеются в частных коллекциях. Но единственная мемориальная выставка Андерсона была проведена тридцать лет назад в Латвии.