Россия и Латвия разные взгляды в комиссии историков

[maksim_kot]

Как Россия и Латвия создавали комиссию историков для споров о прошлом

04.02.2012

5 февраля исполняется 80 лет со дня подписания договора о ненападении между Латвией и Советским Союзом. Все, что последовало за подписанием этого документа, до сих пор вызывает яростные споры историков с обеих сторон.

Источник: BBC Russian / http://www.ves.lv

Для обсуждения проблем, связанных с общим историческим прошлым, российские и латвийские историки договорились о сотрудничестве в рамках двусторонней комиссии. Обе стороны заявляют, что сама возможность начать обсуждение - уже важное достижение.

Более двух десятилетий Москва и Рига не могли даже начать диалог по столь болезненным для обеих сторон вопросам, как вхождение Латвии в состав СССР, кому принадлежит спорная территория Пыталовского района и какова была роль латышских красных стрелков в русской революции.

О начале работы комиссии в интервью Русской службе Би-би-си рассказали сопредседатели российско-латвийской комиссии историков - директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян и профессор Латвийского университета Инесис Фелдманис.

"Я не приемлю термина оккупация"

— Чем будет заниматься комиссия?

Александр Чубарьян: Сейчас это стало вполне популярным международным мероприятием, во многих государствах, особенно на постсоветском пространстве, история приобрела общественный интерес. Есть двусторонние комиссии у России с Германией, Литвой, Австрией. Несколько лет назад мы предлагали латвийским коллегам создать такую комиссию, но они не были к этому готовы. С моей точки зрения, комиссия для российских историков имеет цель действовать в духе формирования позитивных исторических образов - русских в Латвии и латышей в России.

— Какие моменты двусторонних отношений вы считаете наиболее проблемными?

— Конечно, период, который больше всего привлекает внимание латвийских историков, связан с событиями 1939 и 1940 годов, а также последующим периодом.

— Что, по вашему мнению, произошло в 1940 году, когда Латвия вошла в состав СССР?

— Я сторонник многофакторного подхода к историческим событиям. Поэтому даже такие драматические события как события 1940 года требуют учета самых разных факторов, в том числе фактора внутреннего развития Латвии в тот период. Но я не приемлю термина "оккупация". Я считаю, что надо принять формулу, которую употребляло британское правительство, когда это случилось - absorbtion - включение, поглощение. Я, естественно, вижу все последствия, осуждаю депортации и применение силы, но большая часть латвийского общества была недовольна режимом Ульманиса в Латвии. Тогда в Латвии ориентировались на разные страны - Германию, Россию, Советский Союз. Преимущественно интеллигенция предпочитала Советский Союз Германии.

— Как вы оцениваете мирный договор между Россией и Латвией 1920 года, в котором Россия впервые признала Латвию как независимое государство (согласно этому документу, в состав Латвии входит Пыталовский район, который сейчас относится к России)?

— Вот это тоже тема, которая заслуживает того, чтобы мы в последующие годы обсудили ее на заседании комиссии с участием историков и экспертов. У нас есть разные точки зрения, разные интерпретации - как и в Латвии.

— Каково мнение российских историков о роли Латышского легиона СС?

— Мне совершенно ясно, что Латышский легион СС воевал за нацистскую Германию, участвовал в истреблении еврейского народа. Сотрудничество с СС осуждено Нюрнбергским трибуналом как преступление против человечества. О чем речь! Есть ведь международные документы. Как можно оправдывать коллаборационизм в отношении СС и нацизма, если они были осуждены международным трибуналом, в котором участвовали в американцы, англичане, французы и мы. Эти документы являются основными правовыми документами по итогам Второй мировой войны.

— Как вы оцениваете факт депортаций латвийского населения советскими властями?

— Депортации мы осуждаем, это были проявления сталинского режима, это в нашей стране осуждается и не подлежит никакому смягчению.

— Способствует ли дискуссия по историческим вопросам укреплению политического диалога между Латвией и Россией?

— Терпеливое выслушивание друг друга, принятие аргументов, и главное - деполитизация - это, мне кажется, содержание любой научной дискуссии.

"Как можно аннексировать территорию, если сначала её не оккупировать?"

— Чем будет заниматься комиссия?

Инесис Фелдманис: Тот факт, что мы вообще создали такую комиссию – уже большой успех. У нас и до сих пор были хорошие связи с российскими коллегами, я лично участвовал примерно в четырех совместных конференциях. Но так открыто мы еще никогда не говорили. Ясно, что создание общей комиссии историков носит политический характер.

Однако у сторон тут немного разные цели. Думаю, что у российских историков, по крайней мере, тех, которые занимают позицию, соответствующую позиции Кремля, главная цель – показать, что есть спорные вопросы в истории Латвии, России и Советского Союза. А также то, что эти спорные вопросы можно решать по-разному. Но я во всех интервью говорю, что латвийские историки давно решили вопросы, связанные со своей историей. Помощь российских историков нам для этого не нужна.

Зато многим нашим историкам для проведения исследований необходимы материалы из российских архивов. Думаю, эта комиссия станет тем инструментом, который поможет получить к ним более свободный доступ.

Что мы знаем, например, о том, что после Октябрьского переворота в России делали Латышские красные стрелки? А делали они в том числе очень много нехорошего, но можно сказать, что на тот момент они не были подданными Латвии, так как наш Закон о гражданстве относится к 1919 году. А до этого они были подданными России.

— Какие моменты двусторонних отношений вы считаете наиболее проблемными?

— Очевидно, это вопросы, которые касаются 1940 года. У нас факт оккупации [Латвии Советским Союзом] не оспаривают, и наша позиция не подлежит изменению. Но в России есть историки, которые с этим не согласны. Мы же считаем, что факт оккупации лежит в основе латвийского государства, так как современная Латвия является продолжением республики 1918 года. Россия же считает, что мы – новое государство.

— Что, по вашему мнению, произошло в 1940 году, когда Латвия вошла в состав СССР?

— Оккупация, что же еще там произошло. Сначала был нажим со стороны Советского Союза, а потом – ввод войск. У нас нет для этого другого определения, кроме как оккупация. Я не знаю ни одного западного историка, который оценил бы эти события по-другому. Некоторые исследователи говорят, что это была не оккупация, а аннексия. Но тут у меня иронический вопрос: как можно аннексировать территорию, если сначала ее не оккупировать.

Да, войны не было. Но есть масса работ специалистов международного права, которые показывают особенность 1940 года. Они пришли к выводу, что ситуацию, в которой высказывается угроза или ультиматум, можно приравнять к ситуации, когда идут боевые действия.

И здесь положение дел в Латвии 1940 года аналогично тому, что было между Германией и Австрией. Российские историки всегда признавали то, что было сказано в Нюрнберге: Германия в отношении Австрии – оккупант. Как это было в Латвии? После 17 июня 1940 года власть в Латвии уже не принадлежала правительству [экс-президента Латвии Карлиса] Ульманиса. С 18 июня реальная власть в стране принадлежала советскому эмиссару Андрею Вышинскому, а значит, cоветскому посольству, которое опиралось на советские войска. Это же и есть оккупация.

— Как вы оцениваете мирный договор между Россией и Латвией 1920 года, в котором Россия впервые признала Латвию как независимое государство (согласно этому документу, в состав Латвии входит Пыталовский район, который сейчас относится к России)?

— Россия стала первым великим государством, которое признало Латвию де-юре. К 1940 году это сделали, если я не ошибаюсь, 42 государства. Все эти государства не признали аннексию Латвии [в состав Советского Союза], а если мировое сообщество этого не делает, то существует оккупационный статус. Если кто-то отрицает факт оккупации, то это попытки переписать историю. Здесь главный критерий – позиция международного сообщества, которое не признавало аннексию. Если бы признало, то Латвия считалась бы частью Советского союза.

Однако современная Россия этот договор не признает. Дело в том, что согласно ему, наша территория немножко шире, чем теперь. Когда Латвия снова стала независимой, она имела некоторые претензии в отношении Абрене, но Россия не хотела об этом говорить. Мы согласились с тем, что отдаем 2% своих территорий. Мы от этого уже отказались, это не проблема.

— Какова роль Латышского легиона СС во Второй мировой войне?

— Латышский легион СС - часть германской армии, а как еще можно сказать! Это 52 000 человек, но нет такого европейского народа, представители которого не воевали бы в Waffen SS. Исключением являются только литовцы, которые, как народ, от этого отказались. В Латвии отказались только 10 000.

Сейчас очень сложно сказать, сколько людей пришли туда добровольно. Мы считаем, что это могли быть 15-20%. Сначала, до 1942 года, немцев в Латвии считали освободителями, а не оккупантами. Люди так думали. Вопрос о политической автономии Латвии поднялся именно в связи с созданием Латышского легиона. Субъективно многие из легионеров считали, что воюют за независимую Латвию – в какой-то мере это были иллюзии.

— Как вы оцениваете факт депортаций латвийского населения советскими властями?

— Сам факт депортаций признается [в России], но есть расхождения и здесь. Есть российские историки, которые считают, что такая мера была необходима. Уже тогда считалось, что мы – германская пятая колонна в Советском Союзе, которую надо убрать подальше.

— Способствует ли дискуссия по историческим вопросам укреплению политического диалога между Латвией и Россией?

— Это сотрудничество. Оценки могут быть разные, но политическому диалогу это не помешает.